Бог — это Тот, которому довольно
Лишь только быть и больше ничего.
И все пространство звоном колокольным
И целым светом чествует Его.

Придти сюда и звон пространства слушать
И свету дать струиться сквозь меня…
Лишь только быть, затепливая душу,
Как свечку от небесного огня.

I

Но если розу доглядеть до чуда….
А как это не видеть? как это не понять
Откуда эта розовость, откуда,
Каким потоком льется благодать?!

Упругость лепестков … Какая сила
в одном зерне была заключена
и так безмолвно лепестки раскрыла
и держит … держит … Боже, — вот Она!

И как благоухает! неужели
Весь этот вал не опрокинул вас?
И вы не услыхали, как прозрели?..
Но как же так?.. Ведь вот же… Вот сейчас…

II

А если душу доглядеть до Бога …
Но как не видеть?! Как же это — нет?..
Нас в этом мире бесконечно много,
Но если — насквозь, если на просвет …

Но если в грудь волной неодолимой
навзрыд и навзничь … если суждено
до дна себя … О, только бы не мимо,
а в глубину, в которой мы — одно.

Есть такое дзэнское стихотворение: Как бабочка подлетает к едва распустившемуся цветку, Бодхидхарма говорит: я не знаю.Чего не знает Бодхидхарма? (Бодхидхарма – легендарный основатель дзэн (VI в.), по преданию, на вопрос, кто он такой, — ответил: «Я не знаю»). И чему он радуется? Потому что он ведь радуется своему незнанию. Он радостен, как бабочка на весеннем лугу, полном свежих пахучих цветов. Так чего же он так радостно не знает? Он не знает, когда и как началась жизнь, и когда и как она окончится. Он не знает, как называется Причина жизни, точно так же, как бабочка не имеет понятия о названии цветка. Что знает бабочка о цветке? Откуда он взялся? Куда уйдет? – живой цветок, как сама жизнь, — неведом. Не ведом нам. Не ведает о нас.Весна! Она о нас не знает, О нас, о горе, и о зле.Бессмертьем взор ее сияет, И – ни морщины на челе.Цветами сыплет над землею, Свежа, как первая весна.Была ль другая перед нею, О том не ведает она.Вот оно – это мистическое неведенье, которое является условием таинственного веденья. Неведенье всего внешнего, и полное погружение внутрь.Какое значение имеют все наши объективные знания о цветке, о жизни, если они не дают нам счастья? Зачем мне знать, как называется этот цветок, если от его запаха я не теряю ощущения пространства и времени, не уплываю на седьмое небо, к неведомым истокам бытия? Зачем мне знание, если это не есть знание самого истока? Сколько бы мы ни узнавали о цветке, о Мире, мы будем вечно двигаться по замкнутому кругу, по окружности, равноудаленной от центра.С поверхности – в глубину! С берега – в море! Из клетки – в небо! В полную неведомость! В полную безграничность! Ибо граница есть, пока я нахожусь в мире разграниченном, разделенном на части.Граница есть, пока каждый предмет закрыт от другого оболочкой, стеной, пока мы находимся на поверхности.В глубине бытия границ нет! Знания о мире, о предмете, есть знание оболочки, этикеток. Но там, где нет оболочек – нет и знания о них.Я не знаю своих границ.Я знаю свою безграничность.
Читать дальше →

… Мир был страшным и бессмысленным, когда виделся дробно, по частям. Ни в какой отдельной части нет смысла. Он – в тайне всецелости...
Читать дальше →

Одиночество птицы, которой принадлежит все небо, одинокий рыбак — излюбленный сюжет сунской живописи, где человек и пространство как бы становятся единым целым и Человек соединяется с Бесконечностью. Наполняется Ею. А в иконе Бесконечностью наполнены глаза святых.

Одиноко прочерченный путь — путь в собственную Бесконечность — в свою бессмертную душу. Соединение с собой.

“Боги сперва нас обманно влекут к полу другому, как две половины в единство; но каждый восполниться должен сам, дорастая, как месяц ущербный, до полнолунья”. То есть истинный любовный союз, великое соитие должно быть прежде всего со своей собственной душой, с предельной глубиной ее.

Она приходит, спрятавшись в предмет,

Одевшись в звуки, линии и цвет,

Пленяя очи, грезится сердцам,

И Еву зрит разбуженный Адам.

И всей душой, всем телом к ней влеком,

Познав ее, становится отцом.

С начала мира это было так,

До той поры, пока лукавый враг

Не разлучил смутившихся людей

С душой, с любимой, с сущностью своей.
Читать дальше →

Плету узор из дыма я,

Жива едой небесною,

Ловлю неуловимое,

Ваяю бестелесное.

Мир тяжкий – под руинами,

Упали стены душные.

Земные замки сгинули,

Но – легкие, воздушные!…

Я знала в грезе девичьей,

Что обрету искомое,

Лишь выйдя за царевича

С воздушными хоромами.

И вот, пришел мой суженый,

Ко мне явился позванный –

Ни завтрака, ни ужина,

Но, Боже, сколько воздуха!

Основой суфийского мировоззрения является принцип Единобытия. Метод суфизма — развитие способности видеть в мире множественности всепроникающее Единство. Одним из главных препятствий здесь служит рассудок, эта низшая форма интеллекта, расчленяющая целостный и гармоничный мир на противоположности и порождающая мнимые противоречия. Суфий отбрасывает ущербную рассудочность; опьяненный любовью, он пребывает в состоянии «священного безумия». Если обычный человек делит всё происходящее с ним на хорошее и дурное, то суфий равно приемлет как радость, так и боль, ведь и то, и другое — дары Возлюбленной.

Суфизм, таким образом, может быть понят как полное и безоговорочное смирение перед Богом, приятие того, что есть. Смирение суфия — не результат бессилия, то есть неспособности изменить обстоятельства в свою пользу, а отказ от оценок и суждений. Примитивное сознание, являющееся преградой для нашего сверхсознания, соткано из суждений. Отказ от них ведет к умиранию «я». В конце суфийского пути — состояние фана, исчезновение «я» в Боге, за которым следует бака, вечная жизнь.Из всех плодов, что принесла нам суфийская традиция, более всего известно и ценимо наследие суфийской поэзии наряду с музыкой и танцем, кои сопровождали ее на протяжении веков.Поэзия суфиев сплетает и расплетает высокое и низкое, земное и небесное, опьянение вином и опьянение чувством единства мира, любовь к Богу и к женщине…

А Бог один. Всего один.
Слились в одно Отец и Сын.
Одно. Не существует двух.
Заполнил все единый Дух.
И — нет меня. И — все есть я.
На мне — вся тяжесть бытия,
Весь грех отцов, весь груз небес,
И лишь во мне Христос воскрес.
Читать дальше →

http://www.gallery.sufism.ru/thumbnails.php?album=20

Есть тайна тишины. Есть тишь великой тайны.
Пока не замолчишь, не отворится вход
Во внутренний покой –
в тот мир необычайный,
Который вечно есть, который не пройдёт.
Есть тайна тишины. Замри с благоговеньем –
Откроется тебе такая глубина,
Что всё, что прежде знал, покажется лишь тенью,
Лишь путанной игрой обманчивого сна.
Знакомый мир пришёл сейчас к своей границе,
И вот перед тобой – таинственная тишь.
Ты не войдёшь в неё, но плавно отворится
Дверь сердца твоего, и ты её вместишь.
***
Всевозрастающая тишь…
О, Господи, ты нас растишь.
Ты всё пространство отдал нам
И в глубине укрылся Сам.
Твоё отсутствие – простор
Для всех лесов, морей и гор,
Простор для духа моего.
Ты не оставил ничего,
Что бы препятствовало мне
Взойти к последней вышине,
На тот недостижимый пик,
Откуда проблеснул Твой лик.
***
Тишина становилась всё гуще,
Тишина становилась поющей,
Становилась невиданной силой:
Тишина прямо в сердце входила.
В тишине было что-то иное,
Словно стал сам Господь тишиною.
Словно свод этот тихий, порожний
Стал беззвучным присутствием Божьим.

* * *
И я вхожу в молчание сосны
И постигаю, что такое чудо.
О, сколько высоты и глубины
Господь оставил, уходя отсюда!
Коснувшийся небес могучий ствол –
Безмолвный царь в притихнувшей державе…
Бог, уходя отсюда, не ушёл –
Он бесконечность нам с тобой оставил.

Я и Ты. Кто Ты есть, мой Господь?
Кто есть я? Я. подобие Божье?
Вечный Дух или слабая плоть?
Или нас разделить невозможно?
На земле, не в пустых небесах,
В узел жизни мы связаны тесный:
Без Тебя я ничтожнейший прах,
Без меня Ты лишь Дух бестелесный.
Бестелесный, однако живой,
Полный силы вовеки нетленной.
Ты врываешься свежей листвой,
Звёздной россыпью в темень вселенной.
В пламя жизни, в объятья огня
Заключающий мёртвую глину,
О, насколько Ты больше меня,
Ты, сплетённый со мной воедино!
Тайный жар Твой. в моей глубине.
В тьме сердечной скрывается чудо.
Я жива. значит, весь Ты во мне.
Я умру. это значит. пребуду
Вся в Тебе. Ни единой черты
От меня. Только Ты. Всюду. Ты.
Ни словца. Мир застыл в тишине,
И никто не ответит мольбе
Но Тебя увидавший во мне
Пусть меня угадает в Тебе.